Экономика вампиров

***Фашизм и нацизм – запрещенная в Российской Федерации идеология***

Допускаю, что кому-то может показаться неуместным, что в День Победы, я рассказываю о книге, которая, в некоторой степени, раскрывает подоплеку германского фашизма. Но дело в том, что эта книга, уже в очень большой степени, дает понимание того, что происходит с Европой в наши дни – показывает, с чем же мы сегодня-то боремся, кого сегодня побеждаем. И, как вы уже, наверное, догадались, враг у нас остался прежним – тот же самый, что внедрился в немецкие мысли и тела и железной лавиной хлынул на просторы нашей Родины 22 июня 1941 года.

Итак, что такое фашизм для Европы и европейцев

По этой теме есть две книги, которые отлично описывают экономику и идеологию фашизма. Первая – экономическая, так и называется «Экономика вампиров», – написана немецким экономистом Гюнтером Рейманном и тем, кто читает по-английски очень советую прочесть эту книгу. (К огромному сожалению на русский эта книга не переведена). Ну а тем, кто по-английски не читает, я очень коротко о сути этой работы расскажу.

Финансист из Германии Гюнтер Рейманн описал драматические изменения в промышленных структурах при нацистах. За несколько коротких лет, с 1933 по 1939 год, нация предприимчивых и мелких лавочников была преобразована в высокотехнологичную махину, в которой доминировали корпорации, и которая уничтожив средний класс, картелизировала промышленность в рамках подготовки к войне.

Книга Рейманна была опубликована в 1939 году, перед вторжением в Польшу и началом общеевропейской войны. Автор очень точно передал мрачную реальность, в которой существовала и Европа, и Германия перед тем, как в мире разразился ад.

“Коррупция в фашистских странах неизбежно возникает из-за смены ролей капиталиста и государства как носителей экономической власти”, – писал Рейманн.

Нацисты не были враждебны бизнесу в целом, они лишь выступали против традиционных, независимых, семейных, малых предприятий, которые ничего не предлагали для целей государственного строительства и планирования войны. Важнейшим инструментом для того, чтобы это произошло, было создание нацистской партии в качестве центрального регулятора всех предприятий. У крупного бизнеса были ресурсы для подчинения и возможности для развития хороших отношений с политическими хозяевами, в то время как недостаточно капитализированный малый бизнес был выжат до грани исчезновения. В тот период и банки создавались только по нацистским правилам, то есть при условии, что банк руководствуется максимой – режим превыше клиентов.

“Большинство бизнесменов в тоталитарной экономике чувствуют себя в большей безопасности, если у них есть защитник в государственной или партийной бюрократии”, – пишет Рейманн.

“Они платят за свою защиту так же, как платили беспомощные крестьяне феодальных времен. Однако нынешнему составу сил присуще то, что чиновник часто достаточно независим, чтобы брать деньги, но не может обеспечить защиту.”

Рейманн писал о «упадке и разорении по-настоящему независимого бизнесмена, который был хозяином своего предприятия и пользовался своими правами собственности. Этот тип капиталистов исчезает, но процветает другой тип. Он обогащается благодаря своим партийным связям; он сам является членом партии, преданным фюреру, пользующимся благосклонностью бюрократии, укрепившимся благодаря семейным связям и политической принадлежности. В ряде случаев богатство этих партийных капиталистов было создано за счет использования партией только власти. Этим капиталистам выгодно укреплять партию, которая усилила их. Между прочим, иногда случается, что они становятся настолько сильными, что представляют опасность для системы, из-за чего их ликвидируют или проводят чистки».

Это было особенно верно для независимых издателей и дистрибьюторов. Их постепенное банкротство послужило эффективной национализации всех выживших средств массовой информации, которые знали, что в их интересах повторять приоритеты нацистской партии.

Рейман написал:

“Логическим результатом фашистской системы является то, что все газеты, службы новостей и журналы становятся более или менее прямыми органами фашистской партии и государства. Это правительственные институты, над которыми отдельные капиталисты не имеют никакого контроля и очень незначительного влияния, за исключением того, что они являются лояльными сторонниками или членами всемогущей партии.”

“При фашизме или любом другом тоталитарном режиме редактор больше не может действовать независимо”, – писал Рейманн.

“Мнения опасны. Редактор, журналист должен быть готов печатать любые ‘новости’, выпущенные государственными пропагандистскими агентствами, даже если он знает, что они полностью расходятся с фактами, и он должен скрывать реальные новости, которые отражают глупость лидера. Его передовицы могут отличаться от статей другой газеты только в той мере, в какой он выражает ту же идею другим языком. У него нет выбора между правдой и ложью, ибо он всего лишь государственный чиновник, для которого «правда» и «честность’ не существуют как моральная проблема, но идентичны интересам партии”.

Особенностью нацистской экономической политики был агрессивный контроль над ценами. Они не работали для подавления инфляции, но были политически полезны в других отношениях.

“При таких обстоятельствах почти каждый бизнесмен неизбежно становится потенциальным преступником в глазах правительства”, – писал Рейманн.

“Едва ли найдется производитель или владелец магазина, который намеренно или неумышленно не нарушил бы один из указов о ценах. Это приводит к снижению авторитета государства; с другой стороны, это также вызывает еще больший страх у государственных властей, поскольку ни один бизнесмен не знает, когда он может быть сурово наказан.”

Далее Рейман рассказывает множество историй, например, о свиноводе, который столкнулся с потолком цен на свой продукт и обошел его, продав дорогую собаку вместе с дешевой свиньей, после чего собаку вернули. Такого рода маневрирование стало обычным делом.

В общем, в книге очень подробно описано, как функционирует предприятие при режиме фашистского типа. Примером Германии был фашизм с расистским антиеврейским и антибольшевистским уклоном в целях политических чисток. В 1939 году было не совсем очевидно, что всё это закончится массовым и целенаправленным истреблением людей в гигантских масштабах. Немецкая система в те дни во многом напоминала итальянскую, которая представляла собой фашизм без стремления к полной этнической чистке. И здесь нужно рассмотреть то, как фашизм может проявить себя в других контекстах.

По итальянскому фашизму следует познакомиться с классической книгой Джона Т. Флинна 1944 года «Пока мы идем маршем».  И здесь такая же беда, как и в первом случае – книги нет на русском языке, но ценность этой работы в том, что она показывает, как Америка пришла к фашизму. А об этом, увы, никто так открыто, как это сделал Флинн не говорит даже в наше время. И да, в США, при всех всхлипах и выкриках о демократии, уже давно воцарился фашизм.  

Флинн был широко уважаемым журналистом, историком и ученым в 1930-х годах, который был в значительной степени забыт после войны из-за своей политической деятельности. Но его выдающиеся научные достижения выдержали испытание временем. Его книга деконструирует историю фашистской идеологии в Италии за полвека до этого и объясняет централизующий дух системы, как в политике, так и в экономике.

Фашизм, пишет Флинн, – это форма социальной организации:

1. В котором правительство не признает никаких ограничений своих полномочий — тоталитаризм.

2. В котором этим безудержным правительством управляет диктатор — принцип лидерства.

3. В которой правительство организовано так, чтобы управлять капиталистической системой и позволять ей функционировать при огромной бюрократии.

4. В котором экономическое общество организовано по синдикалистской модели; то есть производственными группами, сформированными в ремесленные и профессиональные категории под надзором государства.

5. В которой правительство и синдикалистские организации управляют капиталистическим обществом по плановому, автархическому принципу.

6. В котором правительство считает себя ответственным за обеспечение нации адекватной покупательной способностью за счет государственных расходов и заимствований.

7. В которой милитаризм используется как сознательный механизм государственных расходов.

8. В которую включен империализм как политика, неизбежно вытекающая из милитаризма, а также других элементов фашизма.

Каждый пункт заслуживает более подробного комментария, но давайте сосредоточимся, в частности, на пункте 5, в котором основное внимание уделяется синдикалистским организациям. В те дни это были крупные корпорации, управляемые с упором на профсоюзную организацию рабочей силы. 

В наше время их заменил высший управленческий класс в сфере технологий и фармацевтики, которые прислушиваются к правительству и наладили тесные связи с государственным сектором, каждый из которых зависит от другого. Здесь мы получаем основные сведения о том, почему эта система называется корпоративной.

В сегодняшней поляризованной политической среде левые продолжают беспокоиться о необузданном капитализме, в то время как правые постоянно находятся в поиске врага полномасштабного социализма. Каждая сторона свела фашистский корпоративизм к исторической проблеме на уровне сожжения ведьм, полностью побежденной, но полезной в качестве исторической ссылки для формирования современного оскорбления против другой стороны.

В результате, вооруженный партизанскими страшилками, которые не имеют никакого сходства с какой-либо реально существующей угрозой, вряд ли кто-либо из политически ангажированных и активных людей полностью осознает, что в том, что называется Великой перезагрузкой, нет ничего особенно нового. Это корпоративистская модель –предоставления привилегий кучке элиты за счет обнищания многих. И именно по этой причине эти исторические работы Рейманна и Флинна должны быть знакомы нам. Ведь именно россиянам, из всех утюгов, из всех подворотен, из всех масс-медиа, стремятся навязать тяну к идеологии. Хоть какой-нибудь! но «дай и положи».  

«Тишина в эфире» относительно того, чем же является осязаемая реальность фашизма на практике, в обычной жизни, сегодня и в России мало кому известна, и эта тишина-то и позволяет проводить внедрение такой идеи в наше общество.

Постоянные требования «мобилизоваться», «вернуться» то, к православным, то к социалистическим традициям, «выдвинуть элиту», воссоздать Советский Союз, отдать власть в руки «настоящих русских», «каяться» то, за победу в Великой Отечественной войне, то за «допущение сожжения Дома Профсоюзов» и так далее и тому подобное – все это «песни», которые подготавливают почву для того, чтобы в ней укоренить зерна фашизма.

Не уверена, что многие смогут прочитать описанные книги, но очень надеюсь, что люди задумаются над тем, что называется «информационной гигиеной».

Россия и сейчас, в период проведения СВО развивается и научно, и технологически, и идеологически. Никакой возврат прошлых идеологий не позволит совершить «рывок». Идеология, национальная идея – это не результат чьих-то размышлений, идеология – это мечта, к которой стремится общество. И пока общество не является цельным, любая идеология, которую попытаются внедрить в него, выродится в фашизм.